Ослепительно белый снег искрится в лучах солнца. Лыжи скользят легко, как по шёлку. В контражуре сквозь иней зеленеют сосны. С высокого берега видна излучина Иртыша. На поверхности льда узоры трещин и пушистый иней. В воздухе сверкают кристаллики алмазной пыли. Изредка доносятся голоса птиц. Бесшумно пролетела сова. Останавливаюсь, пытаясь разглядеть, куда она спряталась. Совсем рядом над кустами подпрыгивает серо-бурый заяц. Заяц? Почему не белый? Мысли замирают. Косуля, грациозно подпрыгивая над кустарниками, исчезла в чаще леса. При всей стремительности, ни одного звука сломанной ветки. Преодолев наледи речки Саратовка, пробираемся сквозь заросли камышей на открытое пространство озера, поднимаемся на вал. На узкой полосе между озером и рекой растут гигантские ивы. Как в сказке!

Ослепительно белый снег искрится в лучах солнца. Лыжи скользят легко, как по шёлку. В контражуре сквозь иней зеленеют сосны. С высокого берега видна излучина Иртыша. На поверхности льда узоры трещин и пушистый иней. В воздухе сверкают кристаллики алмазной пыли. Изредка доносятся голоса птиц. Бесшумно пролетела сова. Останавливаюсь, пытаясь разглядеть, куда она спряталась. Совсем рядом над кустами подпрыгивает серо-бурый заяц. Заяц? Почему не белый? Мысли замирают. Косуля, грациозно подпрыгивая над кустарниками, исчезла в чаще леса. При всей стремительности, ни одного звука сломанной ветки. Преодолев наледи речки Саратовка, пробираемся сквозь заросли камышей на открытое пространство озера, поднимаемся на вал. На узкой полосе между озером и рекой растут гигантские ивы. Как в сказке!