
Вверх. С каждым годом всё сложнее. Уже без азарта, привычно скрипя. В этот раз от станции, где мы вышли и встали на лыжи, и до крайнего приюта Рамазин, мы дошли с одной ночёвкой за два перехода, в среднем прошли больше тридцати километров. От шума и суеты оживлённой станции до уединённого, запрятанного в горах домика, нас отделяло не только расстояние. Позади оставалась инерция и скука, безразличие и праздность. Каждый этап пути чуть возвышал нас над ними, очищал от ненужного думы и сердце. Мы поднимались всё выше и выше, горы приближались, становясь не точкой на карте и красивым видом, а естественной границей Ойкумены, где кроме нас не было никого. Только наши следы вели к Рамазину, только наши лыжи пролагали тропы на заснеженных склонах. Только наши ноги топтали ступени к реке и бане, и, кажется, розовые восходы и закаты были тоже только для нас.